Разгром Ирана: три аспекта ирано-израильской войны

Обладая развитым «инстинктом убийцы», США, очевидно, смотрят сейчас на Иран ровно так же, как смотрели когда-то на агонизирующую Югославию и Ирак. Тех последовательно добивали

Учиться видеть как чужие ошибки, так и чужие успехи – разумный житейский совет. Не стоит пренебрегать им и в политике. Тем более, если ошибки допустил тот, с кем ты с недавних пор связан Договором о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве, а успех пришёл к тем, кто никогда и ни при каких обстоятельствах другом тебе не будет.

Итоги скоротечной войны между американо-израильскими союзниками и Ираном важны для России, в первую очередь, в трёх аспектах.

Во-первых, в геополитическом. Безусловно, ракетно-дроновая и диверсионная атака Израиля на Иран есть ничем не прикрытый акт военной агрессии. Ядерная программа Ирана, на которую дежурно сослались Израиль и США, с точки зрения норм международного права не может рассматриваться не только в качестве причины, позволяющей открыть военные действия, но даже сколько-нибудь смягчающего вину обстоятельства. Как следует из статей Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), государства – официальные члены ядерного клуба (на момент его заключения в 1968 г. таковых было всего пять – США, СССР, Великобритания, Франция и Китай) всего лишь дают обязательство не оказывать содействия любым другим государствам, желающим ядерное оружие заполучить: то есть не предоставлять помощи в развитии чужих ядерных программ, не передавать технологий, не делиться ядерными секретами и т.д. Ни о каком официальном запрете создавать ядерные реакторы и ядерные заряды своими силами речь в ДНЯО, разумеется, не идёт, ибо такой запрет являлся бы вопиющим нарушением принципа суверенитета.

Подчеркнём ещё раз: Договор о нераспространении ядерного оружия не возбраняет суверенному государству создавать его самостоятельно. Но даже если бы Израиль и привёл доказательства того, что развивать военный атом Ирану негласно помогает, скажем, Китай или Россия, то претензии ему следовало бы в таком случае направлять именно Пекину или Москве – как непосредственным участникам Договора. Сам Израиль, как известно, не только стал в своё время обладателем ядерного оружия в обход ДНЯО, но и до настоящего времени принципиально отказывается ставить под ним подпись.

Что позволено Юпитеру, то не позволено быку – руководствуясь именно такой, расистской по сути своей логикой, еврейское государство вознамерилось иранский атомный проект сорвать.

Бомбардировки Ирана начались не внезапно и не вдруг. Удар непосредственно по иранской территории и ядерным объектам пришёлся на завершающую стадию ирано-израильского противостояния. Ранее Израиль (когда самостоятельно, когда при помощи США) последовательно вытеснил иранских “прокси” из Сирии и нанёс тяжёлое поражение “Хезболле” в Ливане, поставив таким образом крест на надеждах Ирана сформировать в регионе так называемый “шиитский пояс”. Очевидно, что раз за разом терпящий внешнеполитические поражения Иран лишь распалял аппетиты Израиля, укрепляя в нём веру в достижение полной победы.

Стоит ли сомневаться, что лёгкий разгром с воздуха военных объектов Тегерана миролюбия Тель-Авиву и Вашингтону не прибавит, тем паче, что их главная цель – смена политического режима в Иране – пока ещё не достигнута.

Сумеет ли Тегеран устоять при продолжении натиска? Пока это вопрос открытый.

Одновременно с этим военная кампания против Ирана обнажила ещё одну неприятную для России истину. Международные структуры наподобие БРИКС, подаваемые официальной пропагандой как политическая и чуть ли не как военная альтернатива глобалистским, на деле являются предельно малофункциональными и рыхлыми. Под ударами Израиля и США Иран остался фактически один, не только не получив никакой ощутимой внешней военной помощи, но даже и будучи лишён сколько-нибудь внятной дипломатической поддержки. Прочность всякой коалиции проверяется делом. Что БРИКС, что все прочие проводимые на картах разномастными политологами “оси” пока такой проверки не проходят, оставаясь не более чем торгово-экономическими партнёрствами без серьёзных обязательств. Рассматривать их сегодня как некий противовес НАТО нет никаких оснований.

Второй важный для России аспект – политический. Потерпевший поражение Иран предстал государством архаичным, технически отсталым и слабым, “не вывозящим” им же продекларированные амбициозные внешнеполитические проекты в ближневосточном регионе, не способным защитить от прямой агрессии даже себя. Очевидно, что теократическая форма правления, подпитываемая доходами от продаж нефти, чем дальше – тем очевиднее становится тупиком для страны. “Исламская духовность” на деле оказалась бессильна обогатить уран даже для использования в мирных целях, не то что до создания ракетно-ядерного щита.

Стоит задуматься: хомейнистский Иран ведёт работы над своей ядерной программой с конца 80-х годов XX века, однако (даже при поправке на санкции и внешнее давление) его результаты более чем скромны. Они не идут ни в какое сравнение с успехами той же КНДР, которая, обладая изначально гораздо меньшими экономическими ресурсами и подвергаясь несоизмеримо более жёсткому внешнему прессингу, достаточно быстро создала не только ядерные боезаряды, но и необходимые средства доставки.

Хуже того, есть серьёзные основания предполагать, что насаждаемая шиитским духовенством удушливая атмосфера обскурантизма способствовала формированию в Иране достаточного широкого слоя внутренней оппозиции, готовой против аятолл и КСИР стакнуться хоть с чёртом. Та удивительная лёгкость, с какой израильские ракеты и дроны филигранно поражали убежища высокопоставленных иранских генералов и квалифицированных физиков-ядерщиков, наводит на мысль о предательстве, имеющем глубокие корни.

Не будем забывать, что в социальном плане современный Иран отличен от Ирана образца 1979 года. К настоящему времени в нём сформировался достаточно широкий слой людей, ведущих городской образ жизни, и социальная база исламской революции – дремучее, погружённое в религию село – стала ослабевать, подтверждением чему служат регулярно вспыхивающие в стране антиправительственные выступления.

В противоборстве с развитым в технологическом отношении врагом ставка на одни лишь “традиционные ценности” предсказуемо оказалась битой, а хранитель их – Корпус стражей исламской революции – проявил несостоятельность в борьбе с изобретательным и технически оснащённым противником. Мир ислама в лице Ирана в очередной раз продемонстрировал уязвимость в открытом военном столкновении с “кяферами”, и причина тому – хроническая отсталость, вытекающая из безусловного приоритета норм ислама над ценностями развития, просвещения и прогресса. Очевидно, что отсталость эта теперь лишь сильнее возрастёт, поскольку урон иранским ядерным объектам причинён существенный, а перспективы его преодоления – крайне туманны.

Ну и третий аспект – собственно военный. Сколько бы в Тегеране ни хорохорились и ни проводили победных парадов, всякому непредвзятому наблюдателю ясно, что Иран в 12-дневной воздушной войне понёс от Израиля тяжёлое поражение, и факт пробития несколькими иранскими ракетами защищающего израильское небо “железного купола” его не отменяет. Израилю посредством комбинированных ракетно-дроновых атак удалось быстро “выключить” иранские ПВО, после чего военные и ядерные объекты Ирана превратились в беззащитные мишени. Финальный удар США по заводам в Фордо и Нетензе напоминал скорее “контрольный выстрел”, окончательно хоронящий ядерную программу Ирана.

Не имея возможности (да видимо, и намерения) осуществлять наземное вторжение прямо сейчас, Израиль и США задачу-минимум уверенно решили: военный потенциал Ирана значительно подорван, ВВС и ПВО разгромлены, верхушка генералитета и КСИР уничтожена. Полная ликвидация клерикального режима – очевидно, следующий этап антииранской кампании. Обладая развитым “инстинктом убийцы“, США, очевидно, смотрят сейчас на Иран ровно так же, как смотрели когда-то на агонизирующую Югославию и Ирак. Тех последовательно добивали: в первой руками местных предателей организовали “цветной” переворот, а затем окончательно расчленили, второй оккупировали, использовав для вторжения фальшивый предлог. Весьма вероятно, что-то схожее уготовано и Ирану.

Отдельно следует отметить избранный Израилем и США характер войны: высокотехнологичный, с широчайшим использованием беспилотников, с задействованием искусственного интеллекта. Помимо собственно наземных и подземных объектов, Израиль с первых же дней последовательно выбивал военное командование Ирана, дополнительно парализуя его и без того не слишком эффективную военную машину. Достаточно сказать, что за считаные дни была уничтожена не только верхушка КСИР, но и целых два (!) начальника Генерального штаба Ирана (сначала основной, затем – экстренно назначенный на место убитого). Следует признать, что ничего подобного история войн ещё не знала: израильский блиц-отстрел высшего командования Ирана войдёт в военную историю.

Разумеется, израильское государство есть за что не любить. Но одного у Израиля не отнимешь: он умеет быть по-настоящему беспощаден к врагам. Вместо бесконечных объявлений о “красных линиях” он именно что уничтожает противников, причём во всякой войне (что против Ирана, что против “Хезболлы” или ХАМАС) стремится их в первую очередь обезглавить. Как это контрастирует с нашей СВО, на четвёртый год которой все главари киевского режима по-прежнему целёхоньки! Стоит ли сомневаться, что у Израиля и США нашлась бы техническая возможность и политическая воля разрушить и транспортные тоннели в горах, и мосты через реки, возникни перед ними в ходе военной кампании подобная необходимость.

Вот о чём – о приносящем реальный успех характере ведения современной войны – следует глубоко задуматься политическому и военному руководству РФ, если оно действительно хочет завершить СВО победой.