Российская империя, СССР и Российская Федерация: коренное различие

Любую империю создаёт народ, переживающий исторический взлёт, но русскому народу, проседающему численно и теснимому территориально даже внутри РФ, необходимо в первую очередь отстоять право на собственное существование

Излюбленным аргументом противников разрешения русского вопроса в пользу русского народа является утверждение о многонациональном характере современной РФ. Поклонники данной концепции заявляют, что официальное придание русскому народу статуса государствообразующего (а тем более – разработка законодательства, направленного на защиту его этнической территории от волн замещающей миграции, культуры и языка от угасания, а самих этнических русских – от деградации и вымирания) немедленно оттолкнёт от Москвы множество иных коренных народов РФ, вызвав взрыв сепаратизма на национальных окраинах. Потому-де российское государство в своём внутреннем национальном устройстве не должно менять ничего, по-прежнему принципиально отказываясь от какого-либо “выпячивания” русских внутри страны – даже если русские по факту оказываются атакуемы по национальному признаку, бесправны и территориально теснимы.

Оставим до поры вопрос моральной оценки этого манипулятивного приёма ведения полемики. Лучше отметим, что сторонники сохранения в сфере национального устройства РФ статус-кво речами и поступками подтверждают, по сути, факт своего сообщничества в деле ослабления и постепенного сведения русских на нет – вольного или невольного. Снижение удельного веса русского народа внутри РФ, как и продолжающуюся ползучую дерусификацию ряда национальных республик, фиксирует государственная статистика, а не “пробританская сеточка” националистов. И это, безусловно, одна из главных внутренних угроз дальнейшему существованию страны.

Но вернёмся к многонациональности. В сущности, эта концепция (до сих пор подаваемая на официальном уровне как безальтернативная) выводится из двух тезисов: простого количественного перечисления исторически проживающих в России народностей и народов и апелляции к историческому опыту Российской империи и СССР, действительно по базовым показателям являвшихся многонациональными государствами.

Но верны ли они в условиях России сегодняшней?

Первый тезис представляется просто жульническим, ибо помимо абсолютных значений любые величины следует оценивать и в значениях относительных. Факт проживания на территории РФ полутора сотен иных коренных народов не отменяет и не может отменить того, что русский народ составляет абсолютное большинство населения страны. Последняя союзная перепись 1989 г. оценила долю русских в РСФСР в 81,5%. Перепись 2002 г., проведённая уже в РФ, – в 79,8%. Переписи 2010 г. и 2021 г. – в 80,9% и 71,7% соответственно (но в том же 2021 г. при опросе переписчиками русскими себя признали 80,8% граждан от числа указавших национальность, а в 2010 г. указавшие свою национальность как русские составляли 77,68% от всей массы населения). Данные последней переписи внушают особую тревогу, и если удельный вес русских в РФ действительно упал уже до 71,7% (а это похоже на правду, учитывая масштабы миграции, принявшей лавинообразный характер как раз после 2010 года), то имеются все основания трактовать происходящее как национальную катастрофу, как преднамеренную дерусификацию страны.

Однако дерусификация, вопреки вожделениям части господствующего слоя, на деле не ослабляет, но обостряет русский вопрос. В прямом смысле ставит его ребром.

И 71,7%, в которые перепись 2021 года оценила долю русского народа в РФ, всё равно свидетельствуют о сохранении его численного доминирования. Причём подавляющего. Всё познаётся в сравнении, и удельный вес тех или иных народов внутри страны – в том числе. Второй по численности народ РФ – татары – составлял 3,8% от всего населения в 2002 и 2010 годах и 3,2% в 2021-м. Третьим народом по удельному значению в 2002 г. являлись украинцы (2%), в 2010 г. башкиры (1,1%), а в 2021 г. – чеченцы (1,4%). Таким образом, зафиксируем, что, несмотря на общее снижение численности русских в РФ, их доля по-прежнему превышает долю находящихся на втором месте татар более чем в 10 раз, а долю каждого из остальных народов (лишь несколько наиболее многочисленных достигают отметки в 1% населения) – в 70 и более раз.

71,7% и 3,2% (не говоря уже о соотношении в 71,7% и 1,4%) – это не просто разные величины. Это – разный порядок величин.

Арифметическая сумма проживающих в стране народов ещё не делает государство многонациональным по своему качественному содержанию. Статистика железно свидетельствует, что в действительности Россию следует определять строго наоборот: как мононациональное государство с абсолютным доминированием русского народа, но при наличии существенного числа национальных меньшинств. Что, в свою очередь, логически обосновывает принципиально иной подход к разрешению национального вопроса. Не драпировка и ретуширование русских обезличивающей вывеской многонациональности, но признание русского народа государствообразующим без всяких увёрток и экивок, придание задачам сохранения его численности, поддержания языка и культуры, нерушимости территорий исторического проживания характер общегосударственных, основных.

Второй тезис, на котором держится доктрина многонациональности, на поверку не убедительнее первого. Опыт разрешения национальных противоречий, применявшийся властью в Российской империи и в СССР, не может механически переноситься на реалии современной России в силу того, что национальный состав двух исторических предшественниц РФ коренным образом отличался от национального состава нашего государства сегодня.

В отличие от РФ, и романовская империя, и Советский Союз являлись многонациональными государствами именно по качественному содержанию, и данные всё той же статистики подтверждают этот факт прошлого столь же неумолимо, что и мононациональный характер Российской Федерации сейчас. Можно вести долгую дискуссию на предмет того, когда именно Московская Русь (предтеча имперского проекта) вышла за рамки этнических границ, произошло ли это в XVII веке либо ранее, в правление Ивана Грозного, при присоединении Казанского, Астраханского и Сибирского ханств, но Россия XVIII–XIX в. – это многонациональная держава именно статистически.

Первая в истории страны всеобщая перепись населения, осуществлённая уже на излёте романовского правления, в 1897 году, зафиксировала долю русских (великороссов) всего-то в 44,31% от общего числа жителей империи, в которую, помимо сохранившихся и при СССР территорий, входили также Финляндия и Польша. Механическое сложение великороссов с белорусами картины принципиально не меняет, ибо доля последних составляла лишь 4,68%, а столь же механическое объединение русских с малороссами-украинцами (17,81%) и вовсе следует расценивать как грубую ошибку. Как и сегодня, так и тогда далеко не все они желали не то что слияния, но даже союза с русским народом, в ходе революции и Гражданской войны поддерживая то Центральную Раду, то гетмана Скоропадского, то Петлюру и сечевых стрельцов.

Картину многонациональности рисуют нам и переписи, проводимые в СССР. Две последние (1979 и 1989 гг.) фиксировали долю русских в Союзе в 52,4% и 50,8% соответственно, то есть в пределах половины от числа советских граждан. Второе место занимали украинцы, уступавшие русским в численности трёхкратно. Заметим, что порядок “русской величины” оставался в целом стабильным на протяжении всего советского правления (что опять-таки соотносится с данными по поздней Российской империи), и даже на своём пике, зафиксированном в 1939 году, составил всего 58,4%.

Национальный состав державы Романовых и СССР предопределял общий характер национальной политики, проводимой правительством: создание сложной системы противовесов и компромиссов при сохранении опоры на русское государствообразующее ядро в главном, при решении самых острых, масштабных и насущных проблем. Разумеется, для тех (безвозвратно ушедших!) исторических эпох прямолинейный русский национализм (как и любой иной национализм) выступал явлением разрушительным, и ему не давали воли ради сохранения единства страны.

Но эпоха сменилась!

Сторонники бездумного воспроизводства политических практик былых времён принципиально не желают признавать того неоспоримого факта, что реальность изменилась кардинально. То, что способствовало поддержанию целостности государства пятьдесят или сто лет назад, сегодня начинает работать уже на его ослабление. Национальный состав РСФСР-России был и остаётся качественно иной. Потому жизнь требует и качественно иного подхода к разрешению национального вопроса. Нельзя заниматься историческими подтасовками и подменой понятий: Российская Федерация – не Российская империя и не СССР. Она есть государство с абсолютным преобладанием русского народа, и именно в этом факте заключена правда жизни.

Обратной стороной этой медали является сегодня принципиальная практическая неприменимость доктрины интернационализма, к чему склонны голословно призывать ностальгирующие по СССР. При всей своей кажущейся внешней привлекательности следует помнить, что интернационализм по своей природе не есть нечто, присущее межнациональным отношениям имманентно. Обязательным условием снятия межнациональных противоречий через интернационал является торжество социализма как общественного строя (ну или хотя бы выраженное на государственном уровне движение к нему). Как мы знаем, в сегодняшней России не существует сколько-нибудь влиятельных общественно-политических сил, стремящихся реставрировать социалистический строй, а все без исключения заметные политические организации левого фланга (КПРФ, “Суть времени” и т.д.) идею борьбы с институтом частной собственности на средства производства – ключевое условия для строительства социализма – не считают нужным даже декларировать.

Ссылки на имперский характер России (ещё один стандартный аргумент ратующих за многонациональность) при серьёзном раздумье видятся измышлениями. Период имперского строительства в истории русского народа завершился с Октябрьской революцией, более ста лет назад. Уже СССР, несмотря на гигантские размеры и наличие во второй половине XX в. целого блока из зависимых государств, империей в строгом смысле слова не являлся. Империализм в принципе не был присущ советскому руководству даже в годы правления Сталина, видевшего социалистический блок не колониальным владением для эксплуатации и грабежа, а фундаментом нового, альтернативного капитализму мира. Тем более “не тянет” на империю современная Россия – мононациональная страна, не имеющая (за исключением практически единокровной Белоруссии) ни одного находящегося в жёсткой политической зависимости сколько-нибудь значимого по территории и населению государства, рыхлая экономически, утратившая за годы реформ многие отрасли производства, продолжающая импортировать технологии и вывозить на продажу сырьё.

Любую империю создаёт народ, переживающий исторический взлёт, но русскому народу, проседающему численно и теснимому территориально даже внутри РФ, необходимо в первую очередь отстоять право на собственное существование. В рамках собственного суверенного государства. И это – обязательная задача-минимум для всякого правительства, ответственного перед лицом истории и страны. Красноречивым свидетельством в пользу “неимперскости” РФ сделалось противоборство с Украиной, почти сразу (и совершенно естественным образом) вылившееся в русскую национальную реконкисту. Не Львов или Житомир, но Крым, Донецк, Луганск, земли Новороссии. России на сегодняшний день удаётся худо-бедно решать некоторые задачи не имперского, а сугубо национального масштаба, и серьёзной альтернативы подобному единственно возможному подходу в обозримом будущем не просматривается.

Разумеется, русификация российского государства (буде она начата) не должна проводиться непродуманно или топорно. Легкомыслие и популизм в известных условиях способны сыграть роковую роль. Свеж в памяти циничный трюк Ельцина, который в 1990-1991 гг., ведя борьбу с союзным центром за власть над РСФСР, активно разыгрывал “русскую карту” и спекулировал на русских национальных чувствах. Русификация, безусловно, не должна означать выделения областей и краёв в отдельную русскую административную единицу (это действительно был бы гигантский шаг в направлении раскола государства). Но русификация должна означать признание за русским народом права на проведение государственной политики, отвечающей его интересам в плане защиты территории исконного проживания, национальной идентичности, исторической памяти, культуры и языка. Ни одно другое национальное сообщество России сегодня, просто в силу несопоставимой с русскими численности, объективно не может взвалить на себя ту роль, которую выполняет русский народ, удерживающий российскую территорию и российское государство.

Русские – создатели исторической России. Их право настаивать на отвечающей их жизненным интересам власти неоспоримо.