Какая война ведётся против России на самом деле

На данный момент приходится принять как данность печальную истину: высшие государственные деятели РФ, включая первое лицо, сами по-настоящему не понимают того, какой в действительности вызов брошен постмайданной Украиной нашей стране

Реальность нужно принимать такой, какая она есть, и обманывать во время войны уместно врага, но не себя.

Огромную роль в восприятии реальности играет пропаганда, и в военное время (в особенности, в эпоху когнитивных войн) боец информационного фронта ценен не менее, чем иной боец на передовой. Однако пропаганда должна не только мотивировать. Она должна мотивировать, правильно (а желательно, ещё и правдиво) объясняя.

Так что же именно объясняет (или не объясняет) обществу российская пропаганда?

За шестнадцать месяцев военной операции, несмотря на многочисленные вопиющие факты, невзирая на огромный пласт накопленных живых свидетельств, она так и не сформулировала главного – не открыла обществу глаз на подлинный характер ведущейся против нас бандеровской Украиной войны. И даже сейчас, при очевидном расширении масштаба военных действий и их нарастающем ожесточении, многие штатные работники официальных СМИ продолжают ещё пичкать народ ложными идеологемами.

Корень проблемы, разумеется, не в профессиональных качествах пропагандистов как таковых. Вектор пропаганды всегда задаётся политическим руководством страны, ведь пропаганда – своего рода проекция его представлений об окружающем мире. На данный момент приходится принять как данность печальную истину: высшие государственные деятели РФ, включая первое лицо, сами по-настоящему не понимают того, какой в действительности вызов брошен постмайданной Украиной нашей стране. До сих пор и в упор. Ибо все основные тезисы официальной пропаганды если и не неверны полностью, то касаются вещей, на самом деле, вторичных, неключевых.

Освещая ход СВО, российские СМИ неустанно подчёркивают несуверенность Украины, её политическую и военную зависимость от США и НАТО, тем самым словно бы подводя аудиторию к мысли, что если Кремлю каким-либо образом удастся окоротить Запад (либо же прийти с ним к политическому компромиссу), то проблема бандеровской Украины разрешится чуть ли не сама собой.

Построения эти, разумеется, ошибочны, хотя в силу эксплуатации самоочевидного факта (действительной зависимости Украины от Запада) и могут казаться внешне правильными. Но порочность их в том, что причина и следствие здесь нарочито переставлены местами, и даже если предположить, что в силу каких-либо причин Запад действительно снизит масштаб военных поставок киевскому режиму, степень остервенелой враждебности того русскому миру (и, соответственно, необходимости вооружённой борьбы с ним) нисколько не упадёт.

Майданный переворот 2014 года в Киеве, несмотря на мощную политическую поддержку из Вашингтона, явился результатом, в первую очередь, внутренних причин, главной из которых стал завершающийся украинский этногенез, буквально программировавший “национально дозревших” после распада СССР украинцев на окончательный исторический, культурный и ментальный разрыв с Россией. При всей зависимости бандеровских властей от внешних сил в корне ошибочно представлять их банальными марионетками и наймитами. На смертельную враждебность к России обандеренную Украину толкали, в конечном счёте, не США, а сам ход её новейшей истории – и уже во вторую очередь (и как следствие), он вёл её под протекторат Запада и США, вполне естественного в таких условиях сюзерена.

Не будем забывать, что исторические бандеровцы – идейные предшественники нынешних киевских русоедов – после окончания Второй мировой войны продолжали вооружённую борьбу против советской (русской в их глазах) власти ещё более десятилетия, опираясь, в первую очередь, не на внешние центры, а на сугубо внутренние ресурсы – поддержку масс западноукраинских и галицийских селян. Антиисторично и бессмысленно оспаривать, что она у них имелась.

После 1991 года, и в особенности после 2014-го, Галиция подчинила себе большую часть Украины, сначала аккуратно, а затем всё более жёсткими методами “перевоспитывая” чуждый себе поначалу “несвидомый” элемент. И только затем, уже на основательно распаханное и обработанное местными русофобами поле явились американцы: в начале в роли политтехнологов и политконсультантов, а позже – военных советников и военспецов.

Не лучше, если вдуматься, обстоит дело и с другими ключевыми тезисами федеральных СМИ.

Их работники с самого начала особенно упирали на идеологическую подоплёку вооружённого конфликта, при любом удобном случае проводя параллели между бандеровской Украиной и Третьим Рейхом. Тоже вроде бы убедительно (особенно учитывая ту роль, которую на современной Украине играют правые радикалы), но в действительности акцентирование внимания на идеологической стороне противоборства, как ни парадоксально, способствует не усилению, а, скорее, ослаблению позиций России.

Во-первых, после очевидного банкротства идеологии либерал-космополитизма (а именно она господствовала в России с начала 90-х вплоть до последних путинских лет и де-факто являлась государственной) ничего подлинно идеологического в недрах государственной машины РФ нет. Мёртвая доктрина многонациональности (и уж тем более архаичная доктрина интернационализма, нарочито оторванная сегодня и от теории и практики классовой борьбы, и от социализма) выглядят до крайности бледно в сравнении с накалёнными идеями украинства, понятного и близкого массам постсоветских украинцев. Едва ли кого в России, и так разделённой внутри множеством тлеющих до поры межнациональных и межкультурных конфликтов, можно сегодня искренне увлечь ритуальными мантрами о дружбе народов. А уж показать её подлинные, взятые из живой жизни примеры и вовсе почти не представляется возможным.

Во-вторых (и это важнейшее обстоятельство официальными российскими пропагандистами вовсе оставляется за кадром), идеологии по своей природе всегда вторичны. Их предназначение преимущественно прикладное – легитимизировать в глазах масс благотворность и так уже запущенных историей тех или иных крупных социальных процессов, попутно вульгаризируя их толкование и упрощая.

Подъём идеологии украинского национализма был вызван, в первую очередь, объективными предпосылками – процессом украинского этногенеза, многократно усилившимся и ускорившимися после обретения Украиной в 1991 году независимости, и идеология не предваряла, а только оформляла и направляла его. Российские же пропагандисты до сих пор оперируют категориями, доставшимися в наследство от тех идеологий, которые не просто оказались биты жизнью, но и в основах своих принципиально отвергали значимость таких вещей, как нациестроительство, национальное государство, этногенез и т.д.

Украинский национализм возрос на благодатной почве украинского этногенеза, который ради национального выживания Россия обязана обуздать, но об этом – о глубинной и, по сути, единственной первопричине жестокого и кровавого конфликта – российский официоз предпочитает не говорить вовсе.

Наконец, ещё одной довольно распространённой трактовкой природы русско-украинской войны является попытка представить её как войну гражданскую, в которой сошлись культурно-ценностные, а не национальные идентичности. И эта трактовка может показаться при поверхностном знании вопроса верной, тем более что факты службы в нацбатах и частях ВСУ русскоговорящих жителей Юго-Востока и просто этнически русских не столь уж редки.

Однако сторонники такой трактовки упускают из виду (возможно, сознательно) одно простое обстоятельство: наличие национальных предателей не отменяет факт наличия национального врага. И именно он – национальный враг! – первичен, поскольку не было бы его – не возникло бы у морально надломленных или нестойких соблазна в пользу его предавать. Необходимо помнить, что боевые действия сейчас ведутся на исторически русско-малороссийских землях Юго-Востока, которые, попав в своё время под пресс украинского национального государства, украинизировались и обандеривались на протяжении тридцати лет.

Несмотря на достигнутые украинствующими успехи, эти юго-восточные территории до сих пор ещё остаются зоной национального, культурного и языкового размежевания, и только лишь в силу их исторической специфики и локально на них русско-украинская война приобретает некоторые черты гражданской.

Но характер войне задаёт не качество периферии, а качество ядра. Ядро украинского этногенеза исторически находилось на западе Украины, чему подтверждением служит практически вся история XX века. В постсоветское время к нему постепенно приплавился и центр страны, свидетельством чему явилось, в частности, почти безоговорочное принятие власти майданной хунты центральными областями. Украинцы, пусть и не забывшие ещё в массе русский язык, сполна ощущают себя именно украинцами, и именно как украинцы и за национальную Украину ведут борьбу против войск РФ.

Кстати, нам следует обратить пристальное внимание на то, как поставлена пропаганда у врага. Ведь нельзя не признать, что она цельна и лишена видимых внутренних противоречий, оттого даёт мобилизующий эффект.

Достаточно хотя бы бегло ознакомиться с основными постулатами пропаганды “той стороны”, чтобы убедиться: враг воспринимает войну (и, соответственно, ведёт её) именно как национальную, то есть тотальную, не знающую пощады. Все его лозунги, вся терминология вплоть до жаргона (и заимствованное из лексикона чеченцев-ичкерийцев 90-х словечко “русня” – тому яркий пример) неоспоримо свидетельствует, что враг борется не против путинского режима и не против идеологии “рашизма” как таковых, но исключительно против русского народа.

На полях Украины сошлись не фашисты и антифашисты, не западники и славянофилы, не сатанисты и верующие, но украинцы и русские, и русские должны, наконец, истинный характер войны осознать и принять.

Не одни только украинцы, но и их покровители и союзники ежедневно и ежечасно доказывают, что остриё удара направлено в сам русский народ. Все эти надругательства над воинскими захоронениями, сносы памятников государственным деятелям, писателям и поэтам, запреты на исполнение театральных и музыкальных произведений – это акты именно национальной войны, которая изначально была развязана против нас украинскими националистами и с энтузиазмом поддержана русоненавистниками и русоедами всех оттенков и мастей.

Против России ведётся война на национальное уничтожение. И победить в ней Россия может, только если даст врагам национальный же ответ.