Группу ABBA исполнили на органе
«Мы говорим орган — подразумеваем Бах!» - в точку заметил музыкант в ходе своего выступления. Точнее не скажешь, и Владимир Королевский сделал все для того, чтобы зрители лучше поняли суть органа через вселенную Иоганна Себастьяна Баха и, соответственно, приблизились к разгадке сути композитора через его основной инструмент. Немаловажную роль в этом процессе сыграло и садово-парковое пространство Кусково.
Исполнив «Токкату и фуга ре минор, BWV 565», Владимир Королевский напомнил, что именно дворянские усадьбы в России были основной формой бытования музыки Баха. Их владельцы приобретали инструменты и устраивали для своих гостей органные вечера. Особенно поднаторел на этом поприще великий русский философ Владимир Федорович Одоевский, который и сам сочинял для органа. Благодаря ему многие тогда нашей стране узнали о специфике хоральных прелюдий — вариаций органистов на темы исполняемых на службе церковных гимнов. Из этой серии на концерте прозвучала «O Mensch, bewein' Dein' Sünde groß («О человек, оплачь свой Великий грех»)».
Удивительно, но слава Баха именно как церковного композитора привела к тому, что на какое-то время о нем прочно забыли, а в обиход его музыка вновь вошла лишь в 1829 году, когда по инициативе Феликса Мендельсона исполнялись его «Страсти по Матфею». Хотя Бах отнюдь не сковывал себя какими-либо искусственными рамками, а, напротив, в молодости, тайком пытался переписать у старшего брата надежно спрятанные ноты «вредных новомодных композиторов. Когда его застукали за этим занятием, юный Иоганн Себастян в запальчивости воскликнул: «Я вырасту и напишу еще лучше!» А сдержав слово, он переработал произведения Антонио Вивальди - «Концерт для органа ля минор», который Владимир Королевский тоже исполнил.
Когда настал меред поговорить о последователях Баха, органист вспомнил, прежде всего о Шарле-Мари Видоре, создавшем «Сицилиану из Концерта для органа Bach's Memento» («Воспоминание о Бахе»). Произведение настолько тронуло посетителей концерта, что перед шквалом аплодисментов они пару мгновений пребывали в каком-то священном безмолвии, и Владимир Королевский заметил, что такая тишина является для музыканта наивысшей наградой. Другую сторону интерпретаций идей Баха показали «Менуэт и Токката из «Готической сюиты», соч. 2» Леона Боэлмана.
Программа носила название «От Баха до АВВА», и основную интригу своего выступления Владимир Королевский припас лишь под занавес. Признав, что Баха переосмысливали не только академисты, но и рок- и поп-музыканты, органист предпочел остановиться все же на шведской группе АВВА. Свой выбор он объяснил стремлением к первоистокам: если четыре буквы фамилии B-A-C-H легко перекладывались в музыкальную канву (чем композитор тоже успешно занимался), то четыре буквы А-В-В-А восходят, как известно, к первым буквам имен участников этого квартета.
Аналогичное движение к первооснове всего сущего — то есть к Богу, побудило Владимира Королевского изящно соединить баховские «Хоральную прелюдию Ich ruf zu dir, Herr Jesu Christ («Взываю к Тебе, Господи»)» и «Прелюдию и фуга ля минор» с тремя музыкальными темами АВВА. Таким образом, музыка шведского коллектива приблизилась к вечной музыке бодественных сфер, очистившись от всего лишнего и личного. Ведь «Dancing Quenn» в этом виде напоминала о танце ангелов как способе прославления Творца, «Money, Money» адресовывалась тем, кто, по словам Христа, в «Бога богатеет», а «Mamma Mia» воспевала Богородицу.
Комментарии читателей Оставить комментарий